Вернуть на круги своя - Страница 33

К оглавлению

33

— Пари? — приподнял бровь полковник и я, заметив совсем не девичий взгляд устроившейся в уголке девицы, что только что принесла нам чай, решительно кивнул.

— Ставка? — услышав мой вопрос, Толстоватый на миг задумался, после чего вдруг махнул рукой.

— Просьба.

— Договорились, — мы хлопнули по рукам и в этот момент, низкие окованные железом двери кабинета бесшумно распахнулись, выпуская в приемную гостей генерала. И кто бы сомневался, что это был Мстиславской со своими башибузуками!

— О, добрый день, господа. Тоже к его высокопревосходительству? — заметив нас, улыбнулся княжич, и мы с Толстоватым дружно кивнули. Сотники тут же подошли вслед за своим командиром, для приветствия, загомонили, делясь впечатлениями… Только Баторин вдруг застыл и в глазах его я увидел недоумение. Учитывая, что смотрел он при этом точно на меня, я тут же принялся незаметно проверять, все ли у меня в порядке с одеждой. Все же, даже если знаешь о примененной психологической уловке, от ее влияния полностью избавиться получается далеко не всегда.

Убедившись, что с одеждой у меня все в порядке, я недоуменно хмыкнул и вопросительно кивнул полковнику, обращая его внимание на застывшего столбиком Баторина. Толстоватый кинул короткий взгляд сначала на сотника, потом на меня и, понимающе ухмыльнулся. Но добиться от него объяснений, я не успел. Сначала, меня заняло прощание с Мстиславским и его подчиненным, княжич при этом, умудрился взять с меня слово, что мы обязательно устроим попойку, как только немного разберемся с делами. А потом, стоило офицерам выйти вон под грохот шпор, к нам тут же подплыла все та же девица и тихим, но настойчивым тоном пригласила в кабинет хозяина дома. Оказавшись в котором, Толстоватый скривился. Конечно, этому помещению, по своей вычурности было далековато до рабочих комнат государя, но… помпезности и вычурности здесь было с лихвой, и кабинет… подавлял. Вот так, сбей уверенность, обрушь все ожидания и, раскачав гостя, получишь великолепную возможность для доминирования в любой беседе или споре.

Я выиграл… но не сказал бы, что это так уж меня обрадовало. Скорее, заставило насторожиться. Ну да, я опасаюсь таких хитровымудренных людей… были прецеденты, сталкивался, и никогда общение с ними не приносило мне ничего хорошего… Одну Мотю-Лизу вспомнить, хотя бы… или того же Рейн-Виленского…

В общем, у меня были все основания, чтобы вести себя с генералом Свенединым, как с миной незнакомого типа. Осторожно, внимательно и… еще тридцать три раза предельно осторожно.

Хорошо еще, что беседа с уральским воеводой не продлилась и десяти минут. Он лишь, для порядка, осведомился о том, как мы добрались и, получив уверения, что, мол, лучше и быть не могло, тут же перешел к делу. Коротко обрисовав ситуацию с подобранным зданием, Ратмир Браниборич вручил мне папку с очередной порцией документов и пообещал прислать своего адъютанта, занимавшегося этим вопросом. После чего с нами попрощались и вежливо выставили из кабинета. Ну и замечательно. Я бы и не стал набиваться на чай к этому хитрому гному. А габариты воеводы, действительно, очень подошли бы какому-нибудь низкорослому бородатому молотобойцу-секиромахателю.

И, лишь, когда мы выбрались на улицу, я вспомнил про свой немой вопрос о Баторине.

— Это легче легкого, дорогой друг, — улыбнулся в усы Толстоватый. — Вы ведь, хоть и в штатском, но при параде… Вот он и прочел ваши награды.

— И заработал разрыв шаблона, — понимающе вздохнул я.

Помимо вполне гражданских наград, сопровождавших мою службу, у меня имелись и боевые, точнее, в данный момент, мой костюм украшала лишь одна из них – обязательный к ношению в присутственных местах при любой форме, шейный знак Алого креста с мечами, полученного мною уже во времена моего директорства, за… впрочем, это не имеет отношения к делу.

— Да, Виталий Родионович… что предпочтете в качестве оплаты моего проигрыша? — прервал мои размышления полковник, под перестук копыт шустрой тройки, весело несущей наши сани по центральной улице Каменграда.

— Понятия не имею, — пожал я плечами. — Посмотрим.

— Виталий Родионович, — протянул полковник, на что я лишь вздохнул.

— Простите, друг мой, но я, пока, и впрямь не знаю, что стребовать с вас за проигрыш.

— Эх, ладно. Но вы уж с этим не затягивайте. Терпеть не могу ходить в должниках, — попросил Толстоватый, и мне не оставалось ничего иного, кроме как согласно кивнуть, мол, постараюсь.

Вот ведь, добавилось головной боли… И кто бы мне ответил, что с него можно стребовать, а?!

А через несколько минут, наши сани замерли у входа в гостиницу, как оказалось, носившую весьма оригинальное название: "Модерн".

Адъютант генерала Свенедина, молодой поручик, у которого прямо-таки на лице было написано все его генеалогическое древо, нашел меня в гостинице, спустя всего три часа, после нашего визита к воеводе.

— Ваше сиятельство, разрешите войти? — перешагнув порог моего номера, поручик отвесил короткий и резкий "кавалергардский" поклон.

— Полагаю, вы и есть поручик Роннен? — осведомился я.

— Так точно. Откомандирован его высокопревосходительством в ваше распоряжение до открытия училища, — на едином дыхании оттарабанил молодой офицер.

— Что ж. Это замечательно, — я повел рукой в сторону заваленного бумагами стола и улыбнулся. — В таком случае, снимайте вашу шинель и… за работу, поручик. Дел у нас, куда больше, чем времени.

Глава 3. Производства бывают разные. Толковые, так себе и страшные…

33